Тезисы дискуссии на ЦИПР 2021
Александр Галицкий, Almaz Capital
- 70% наших денег мы (Almaz Capital) вкладываем в DeepTech.
- В России потребление инноваций, тем более ранней стадии — тяжелая тема.
- В России университеты никогда не были нацелены на науку, они занимались образованием. А институты Академии наук ушли в самостоятельное плавание в какой-то период времени. Базовые кафедры прекратили свое существование, поскольку прекратили свое существование организации — заказчики, которые делали технологические прорывы. Поэтому образовался разрыв
- DeepTech обычно возникает в академических учреждениях (в т.ч. — в вузах). Иногда он рождается в лабораториях больших компаний.
- Прикладная наука должна двигаться от университетов. За рубежом есть такое понятие профессор sabbatical (субботний) — профессор, который уходит работать СТО в бизнес.
- DeepTech хорош тогда, когда это рыночная история.
- DeepTech всегда движим сверх-задачами, например, запустить человека в космос. Такие задачи, как задача по развитию искусственного интеллекта — это только инструменты, а не сверх-задачами.
- Сейчас все профессора в России привыкли жить с протянутой рукой, я называю это “грантовой иглой” — каждый год надо выбивать гранты. Система должна работать по-другому. Те. кто получил грант, в течение года должны получить промышленный грант или корпоративное финансирование. Если вы не можете получить промышленные гранты, значит что-то не так с вашей идеей.
Евгений Борисов, Kama Flow
- Количество DeepTech проектов — это производное от качества академической среды. Пока не изменится источник проектов, какие бы деньги в это не вкладывало государство, корпорации, венчурные фонды, проектов больше не станет.
- Первый слой венчурных проектов, который появился в университетах пять-семь лет назад, уже собрали а новых не появляется по целому ряду причин, в том числе — по причине вымывания молодых ученых из страны. В каждом нашем проекте есть два-три эдвайзера, которые уехали из страны.
- Сама среда не заточена под то, чтобы пускать в свободное плавание такие коллективы.
- В России нет моделей совмещения академической карьеры и предпринимательства. Вуз требует сделать выбор: или здесь, или там.
- У институтов АН, у вузов нет KPI по созданию венчурных бизнесов, единорогов. Есть только количественный показатель по числу МИПов.
Анна Ненахова, Уралхим Инновации
- По данным одного американского исследования бОльшая часть исследований в области DeepTechа, плодами которых мы пользуемся в повседневной жизни, были созданы на деньги государства.
- Помимо принятия рисков инвесторы в DeepTech проекты берут на себя различные функции. Государство должно брать на себя фундаментальные исследования и создание инфраструктуры исследований. Корпораций должны брать на себя формирование предложения, рынка. Стартапы — дисрапт-проекты, которые они быстро выводят на рынок.
- Очень часто внутреннее R&D крупных компаний идет с привлечением разработок стартапов.
Вениамин Кизеев, Открытые инновации
- Доверять различным отчетам и презентациям вузов о проектах невозможно, пока сам не пройдешь в лаборатории и не увидишь проекты — это бесполезное занятие. На поиск проектов приходится тратить огромные силы.
- Сегодня корпоративная среда в России очень сильно выросла. Есть “открытые окна”, куда можно направлять проекты.
- На нас как на стартап-студию падает огромное количество административных вопросов, связанных с отношениями между корпорацией. вузом и командой проекта. Необходимо разобраться, кому принадлежит интеллектуальная собственность. Разобраться с тем, куда пошло государственное финансирование.
Два основных барьера в DeepTech:
- отсутствие массовой компетенции в области бизнеса в университетах. В вузах должна сложиться соответствующая среда.
- DeepTech требует финансирования, которое на ранних стадиях часто идет от государства. При этом, иностранные инвесторы стараются держаться подальше от проектов с государственными деньгами, поскольку в России это большой риск.
